Rope-jumping в Могилёве. Новый сезон.

1 мая мост в районе Полыкович вновь облюбовали любители такого направления экстремального спорта, как rope-jumping, или прыжки с моста с верёвкой. Могилевчане к этой диковинке уже привыкли за прошлый год, поэтому открытие сезона многих порадовало. Об этом и не только с нами побеседовали организаторы сего действа, члены команды «Flying penguins», Илларион Забродов и Максим Блудный.

- Как прошло открытие сезона?
- Замечательно. Практически без эксцессов. Смело можно сказать, что всё удалось. Народу было достаточно. Правда, к сожалению, не получилось устроить никакого шоу к открытию. Мы планировали, но не успели по времени. К тому же, всё было очень шатко – погода могла всё испортить. Именно поэтому, чтобы не тратить ни время, ни деньги, решили ничего не делать.

- Ходят слухи, что все организаторы переезжают… Отразится ли это на регулярности устраиваемых прыжков?
- Переезд пока ещё только в планах. Даже если это и случится, прыги будут, но реже. Первый месяц-два прыгать будем каждые выходные, как и раньше, а потом уже летом раз в две недели.

- Что нужно сделать обычному непосвящённому человеку, чтобы прыгнуть?
- Для начала, нужно нас найти. Это сделать несложно. Информация в основном в интернете сейчас, на нашем сайте, а также Вконтакте. Было раньше два сайта, но рабочий остался один. Месяц он примерно ещё существует, развивается, постепенно заполняется информацией. Но в основном вся информация – это Контакт и личные связи.
Есть ещё ряд требований. Прыгать могут только совершеннолетние. Затем нужно подписать расписку. На ней, кстати, указаны все противопоказания, с которыми человек категорически не допускается к прыжку. Проверить их наличие мы, конечно же, не можем. Поэтому важна честность. И если от нас скрыть, например, проблемы со спиной, то ответственность вся лежит на самом человеке. Люди осознанно и обдуманно идут на это.

- Какие консультации даёте тем, кто первый раз пришёл?
- Во-первых, требуем строгого соблюдения правил. Причём даже то, что касается расписок, в этом году все стали относиться к этому с большей долей серьёзности. Там изложены некоторые правила. Они знакомятся с ними, потом мы их инструктируем. Пока человека обвязывают, ему объясняем, как и что надо делать, как себя вести. Технику прыжка показываем наглядным примером. Как говорится, на пальцах объясняем. Именно поэтому, когда приезжаем на мост, сначала отпрыгивается команда, чтобы люди видели, как нужно правильно прыгать.

- Чем подбадриваете?
- Зависит от мотивации, зачем он пришёл на мост. Некоторые приходят именно для того, чтобы испытать ощущения, кто-то приходит, чтобы победить страх, кто-то чтобы избавиться от своих проблем. Это серьёзный антидепрессант. Именно от цели зависит то, что мы говорим отдельно взятому человеку.

- В прошлом году бывало, что вас просто-напросто выгоняли с моста. Не повторялось такого?
- Нет. С этим проблем больше нет. Когда в последний раз пообщались с сотрудниками, всё очень даже мирно прошло. Они просто приехали, посмотрели, как у нас дела. Автодор попросил, оказывается, за нами присматривать. Посмотрели, всё хорошо, мол – прыгайте. И уехали.

- Вспомните какой-нибудь смешной случай на мосту?
- На открытии был человек, весьма напоминающий Славика из прославившегося видео о джамперах. Очень весёлый молодой человек. Столько экспрессии, эмоций, долго собирался, минут сорок не мог отважиться прыгнуть, и всё это время сопровождалось непрекращающимся монологом.
Ещё был забавный случай в прошлом году. Парень один пытался прыгнуть, но всё не мог отпустить руки. В итоге почти уже прыгнул, но схватился за мост опять, сполз с перил уже на край самого моста, повис – и только потом отпустил руки. Зрелище было то ещё.

- А бывали какие-нибудь страшные случаи?
- А имеет ли смысл рассказывать такие вещи? Ну, травматизм в любом случае до конца не исключён. Но пока самое страшное, что было, это сломанные ногти и разбитые носы. Сейчас у нас немного изменилось снаряжение - теперь обвяз основан на узлах и карабинах – без восьмёрок, как это было раньше. Теперь самым страшным остаётся – это разбить нос. Когда прыгали на восьмёрке, реально было сломать палец. Сейчас это исключено.

- Говорят, на открытии был небольшой инцидент…
- Да. Но ничего особо страшного. Последствий почти никаких в принципе. Просто один очень умный человек прыгнул, не предупредив никого. Сам обвязался – и вниз сиганул. Ну просто дебил, простите. А мы стояли как раз там с человеком разбирались. Ну вот он его и сшиб по касательной в плечо. Тот попросту упал. Правда, этот умник потом сам же и разбирался. Отвёз в травмпункт. Но всё обошлось парой синяков.

- А если бы кто-нибудь на вашей станции разбился насмерть, что бы вы делали?
- Это исключено. Но если даже просто в мыслях допустить такую ситуацию… Застрелились бы. Точнее, следом с моста без верёвки сиганули бы.

- А не страшно вообще на себя такой груз ответственности брать?
- Мы просто уверены в том, что делаем. Не страшно.

- Каким образом распределяется ответственность?
- Изначально так получилось. Мы немного разграничили обязанности членов команды. У нас есть что-то вроде председателя. На нём и лежит весь груз ответственности. Есть также свой устав. Он, кстати, тоже в интернете висит. Каждый может ознакомиться.

- Расскажите о новой команде. И… куда делись «Хмарачёсы»?
- «Хмарачёсы» распались из-за внутренних разногласий. Не сошлись характерами. Образовалась новая. Называемся мы сейчас «Flying penguins» - Летающие пингвины. Название взялось с потолка. Сначала просто так в голову пришло. Подумали, а что – прикольно. И только потом придумали оправдания для такого названия. Мы вспомнили пингвинов из мультфильма Мадагаскар с их шикарной фразой «Кто сказал, что пингвины не умеют летать?» Теперь это практически девиз команды. И второй момент: когда человек уже в обвязке поднимается на мост, он двигается действительно, как пингвин.
Сейчас в команде трое организаторов, плюс фотограф постоянный появился - Лена Тимкова. К тому же, активных джамперов человек двенадцать.

- Как насчёт сотрудничества с другими командами прыгунов?
- Мы не поддерживаем с ними таких уже тесных контактов. В основном сейчас общаемся с россиянами и киевлянами. На уровне интернета, правда. Обсуждаем, у кого что проходит, какое оборудование используется, какие высоты, что случалось, как этого избежать. В ближайшем будущем, думаем, когда у всех пройдёт сессия, а те, кто работает, возьмут отпуск, первым же делом поедем в Киев. Мы разговаривали с ребятами оттуда – они только за. У них там, к тому же, всё намного свободнее с этим, чем у нас. Сами поедем точно. А если кто-то захочет присоединиться, то с удовольствием возьмём.

- Насколько нам известно, на мосту прыгает всё время две команды. Не приходило в голову объединиться?
- Да. Действительно – с нами всегда прыгает команда «Дядя Ваня». Кстати, наши учителя в этом деле. Команда состоит всего из двух человек. Но остаться отдельной командой, в некотором смысле семейной – это их желание.

- Планируете как-нибудь расширяться?
- Планируем. Но в плане именно объектов. Парочку объектов уже присмотрели. Вот Быховский недострой насмотрели, но его пока решили отбросить по некоторым причинам. Сейчас ещё один интересный объект приглянулся. Высота – сорок-сорок пять метров. Башенка недалеко от Могилёва.

- А чем отличаются прыжки с моста от прыжков со зданий?
- Техника крепления станций кардинально отличается. Человек благодаря этому пролетает вдоль здания. Многие российские команды к тому же крепятся к земле и к самому зданию – получается диагональ. И на неё, на эту верёвку, уже навешивается та верёвка, с которой прыгает человек.

- Кто первый прыгает на новом объекте?
- «Дядя Ваня» - это болванка определённого веса, которую обвязывают – и бросают первую. Если всё хорошо – дальше прыгает человек. А после - тот, кто вязал станцию. Так всегда. Даже на постоянных объектах. За редкими исключениями. Допустим, кто-то заболел и понимает, что прыгать ему не стоит. Станцию тогда, пусть и завязал он, тестирует другой человек из команды. Это просто вопрос доверия. То же касается и обычных прыгунов. Они же приходят и не знают, кто там вязал, как это всё делалось, тут просто важно нам доверять.

- Какие сейчас самые сложные прыжки выполняют?
- Сейчас максимум, на что способны прыгуны – это прыгнуть с перил с завязанными глазами либо сальто назад с завязанными глазами сделать. Девочки причём. Мальчики на такое пока не способны.

- А организаторы?
- Страшно. Плюс здесь ещё идёт следующий момент. Почему девочки прыгают? Им это легче сделать – они маленькие. Чтобы сделать сальто, нужно перекинуть верёвку через плечо. Людям повыше приходится очень сильно сгибать ноги, чтобы это сделать.

- Самим не надоело прыгать?
- Надоело. И очень сильно. Если раньше за день могли сделать несколько прыжков, то сейчас хватает одного на тестинг – и больше не хочется. Уже стало буднично. Надо просто искать новые объекты. Этот уже приелся немного.

- А что вас приводит на мост, если прыгать уже надоело?
- Изначально нравилась общая атмосфера и сами прыжки. Сейчас, когда это поднадоело, привлекает атмосфера и эмоции, которые испытывают люди, особенно перворазники. Видеть их до прыжка, в момент прыжка, и после уже снимать с верёвки и чувствовать их впечатления практически кожей.

- Сколько лет вы думаете этим заниматься?
- Не думаем, что долго. Хотя как жизнь сложится, но сомневаемся, что это затянется. Года два ещё – это максимум. Потом все уйдут с головой в свою личную жизнь, работу. Но мы надеемся, что найдутся люди, которые будут дальше этим заниматься.

Беседовали Наташа Захаренко и Кристина Богатырева

Фотогалерея Rope-jumping в Могилёве. Новый сезон.